В один прекрасный день, человек этот, дал своему работнику несколько денег, приказав купить на данные деньги десяток яиц для него, и купив сварить их так, чтобы они были густы и не очень жидки. Получив этот приказ, работник живо собрался и съездил в город, где купил назначенное ему количество яиц и поехал с ними обратно, варить яйца эти в смятку.
Приступив к варке и стараясь точно выполнить желание хозяина, он стал внимательно следить за их готовностью, зная, что в случае неудачи, его хозяин, Будучи крайне вспыльчивого характера, может очень прогневаться на него. А потому, работник ежеминутно наблюдал с особенным вниманием за варившимися в кастрюле яйцами. Но как не старался он о том, чтобы яйца не переварились, или не доварились, - всё-таки никак не мог узнать определённо о внутреннем состоянии их, и поэтому решился на единственное, по его мнению, средство, приготовить яйца, как желал того его хозяин: он взял одно яйцо и разбив его, - вылил себе в рот. Потом, желая справиться о другом яйце, - он поступил по примеру первого, а затем стал удостоверяться о готовности варившихся яиц, продолжая над ними одинаковый с первым способ.
В скором времени от десятка осталось всего три штуки яиц, которые работник не решался уже пробовать, а вынув из кастрюли и, положив на тарелку, - подал их своему хозяину.
В скором времени от десятка осталось всего три штуки яиц, которые работник не решался уже пробовать, а вынув из кастрюли и, положив на тарелку, - подал их своему хозяину.
Увидав вместо десяти - только три яйца, хозяин вспылив, громогласно закричал на своего работника: "Как, разве я приказывал тебе купить столько, сколько лежит здесь предо мною?!". Испугавшись хозяйского гнева, работник со страхом отвечал своему сердитому хозяину: - "Милостивый государь! я в точности исполнил ваше приказание и купил ровно столько, сколько вы приказать изволили; но, желая угодить вашей милости и приготовить яйца такими, как вы того хотели, я, боясь, как-бы они не переварились, и вместо в смятку, чтобы не сделались бы в крутую, я их пробовал и семь штук из них употребил на пробу".
- "Ах ты, плут, этакой! - вскричал хозяин, - как, ты их съел?!" последний вопрос, рассерженный хозяин повторил раза три. При таком обороте дела, бедный работник растерялся окончательно и не знал что сказать и что ему делать, и предположив, что хозяин повторением вопроса желает узнать о том, как именно ел варившиеся яйца, купленные для хозяйского стола, работник решился показать хозяину над последними оставшимися тремя наглядный пример того, того как пробовал он первые семь штук, и взяв эти три яйца с тарелки, последовательно разбил и выпил одно за другим все три штуки, проговорив при этом: - "Вот сударь, как я их ел".
Как ни был раздражён и разгневан в этот момент хозяин, но видя такую своеобразную находчивость и сообразительность в своём виноватом работнике, не мог удержаться от смеха и на сей раз простил его за сделанный им проступок.
По прошествии некоторого времени, после описанного выше случая, хозяин, собираясь ехать в гости к своей сестре, сказал своему работнику, чтобы он приготовил сам, а также подготовил бы и всё необходимое для дорого к утру другого дня. Выслушав приказание хозяина, работник спросил его: - "не прикажете-ли прихватить с собою за одно и хорошего завтрака или ужина?".
Но хозяин восстал против намерения своего работника, строго запретив ему обременять какими-бы то ни было лишними припасами, ехавшую лошадь, добавив при этом, что надеется приехать к месту назначения ещё задолго до захождения солнца.
Но, работник, зная быстроту бега хозяйской лошади, рассудил иначе, и запасся на дорогу изрядным количеством разных съестных припасов на ужин, припрятав весь запас, как можно подалее от глаз хозяина.
На другой день, едва только утренняя заря успела прогнать ночную тьму, как хозяин приказал своему работнику подавать лошадь, и сев в экипаж, они тронулись в назначенный путь.. Ехали они долго, а проехали всего только половину пути, и хозяин, видя, что ошибся в своём предположении, стал говорить своему работнику, что, как не торопись, а до ночи им, пожалуй, всё равно не успеть добраться до конечной цели их пути; да к тому-же начинало уже смеркаться, и, понимая теперь ясно, что далее, в ночной темноте ехать будет не особенно хорошо да и не совсем безопасно, - хозяин тотчас-же приказал своему работнику остановиться и не ехать дальше, пока не станет рассветать, решив при этом, остаться ночевать здесь на поле, в своей повозке.
Подъехав к стоявшему в сторонке сенному стогу, работник распряг лошадь и вынув из повозки мешок и захваченный им на дорогу запас провизии, забрал с собою все эти предметы и полез себе преспокойно на сенный стог. Забравшись туда, запасливый работник влез в взятый с собою мешок и, расположившись таким образом, как только можно было поудобнее, принялся за свой ужин.
Тем временем, хозяин, расположившийся было на ночлег, почувствовал сильнейший голод, и услыхав что работник его на стоге что-то ел, спросил его: - "работник, чем ты утоляешь свой голод?". А работник, смекнув, в чём дело, отвечал ему: - "Сеном, сударь" - "Так поделись и со мною", сказал хозяин, Работник тот час-же выскочил из своего мешка, и выдернув из стога клочок сена, подал последнее своему недогадливому хозяину. Взяв поданое сено, и отделив из него несколько травинок, хозяин положил их в рот, и стал нехотя жевать это необычное для человеческого вкуса блюдо. Но едва он только начал пережёвывать сухое сено, как в ту-же минуту почувствовав к этому странному блюду полное отвращение и с величайшим омерзением выплюнул его вон, дивясь в то-же время, как это мог есть его работник такую отвратительную гадость, да к тому-же ещё, твёрдую до того, что все зубы переломаешь.
И так, не став продолжать предложенного ему работником его ужина, наш хозяин остался на всю ночь голодным, и потому, желая как-нибудь поскорее скоротать предстоявшую впереди, только-что ещё не начавшуюся ночь, хозяин решил, лучше опять лечь спать и таким образом незаметно дождаться следующего утра.
Но видно судьба преследовала нашего хозяина в эту злополучную для него ночь. Едва только улёгся он спать на дно своей повозки, как вдруг неожиданно задул сильнейший северный ветер, и наш хозяин так здорово продрог от стужи, что не знал чем и как спастись от неё, так-как сам он одет был по летнему, а с собою на случай холода ничего не захватил. И вот опять обратился хозяин к своему работнику, мысленно надеясь, узнав как тот спасается от холода, - перенять от него пример и самому поступить также. На вопрос хозяина: - "на чём ты лежишь?" работник отвечал ему - "на мешке". - "А что у тебя в головах?" продолжал допытываться хозяин. - "Мешок-же". "А в ногах?" Тоже мешок, сударь" - а чем-же ты одеваешься?" Мешком-же и одеваюсь я, сударь". Тьфу, ты! что за чёрт! да сколько-же у тебя мешков? Дай мне ты хотя один". "Да у меня, сударь, у самого всего только один мешок имеется, который все нужды мои исправляет".
Так и пришлось хозяину, оставшись ни с чем, мучаться всю ночь до самой утренней зари от голода и голода. А хозяйский работник спал во всю эту ночь самым преспокойным образом, так-как плотно поужинав, запасённой им на дорогу провизии, тепло и уютно устроился себе на сенном стогу, весь с головой залезши в большой и толстый мешок, который ни малейше не пропускал сквозь себя стужи и ветра.
На следующее - после описанной ночи - утро, едва только стало рассветать, хозяин, промучившийся всю эту ночь, приказал своему работнику немедленно-же готовиться в дальнейший путь и как можно скорее запрягать лошадь. Когда всё было готово и можно было отправляться в дорогу, то хозяин вздумал почему-то то разыграть из-себя что-такое, что было ему одному понятно. Он вдруг обратился к своему работнику и начал отдавать ему следующее приказание: - "Как только мы приедем с тобой в дом сестры моей, то я, войдя в комнату и сев на стул, закричу тебе неизвестные слова, а, ты, услыхав это, тотчас-же объясни сестре моей, что это по немецки я приказываю тебе накрыть немедленно-же на стол, что в точности сию-же минуту и исполни. Выслушав сказанное хозяином, работник отвечал ему, что всё это будет исполнено так, как он, хозяин, того желает.
Наконец, после не ближнего пути, хозяин с работником приехали в место жительства сестры хозяина. Когда последний взошёл в дом, то, как и говорил ранее, уселся в комнате на стул, и закричал неизвестные и ни для кого непонятные слова, полагая, что сестра его, не знавшая по-немецки, будет крайне изумлена, услышав от брата незнакомую речь.
Но работник, хотя и обещал хозяину исполнить его желание, тем не менее, всё таки вздумал поступить иначе и проучить своего хозяина, чтобы впредь он был умнее и не разыгрывал-бы из себя образованного господина, когда на самом деле этого нет, а потому, работник, вместо накрывания стола, подошёл к сестре хозяина и тихонько шепнул ей на ухо, чтобы она поскорее приказала-бы затопить свою баню, и сказав это, сам тотчас-же вышел вон из комнаты. Оставшись один, хозяин полагал, что его работник пошёл приготовлять посуду для накрывания стола, а потому всё время терпеливо сидел и ожидал: когда-же будет наконец накрыт стол и подано кушанье. Но сколько он не сидел, а всё ни кто не являлся в комнату, и прошло уже несколько часов, когда наконец в комнату вошла его сестра и согласно его приказания на немецком языке предлагала ему идти в баню.
Видя, что дело не ладно, хозяин закричал своего слугу уже по-русски, и когда тот явился, то хозяин накинулся на него и сказал с озлоблением: - "Ведь я-же тебя предупредил об том, что скажу немецкие слова, которые означают, чтобы накрывали на стол, почему-же ты не исполнил моего приказания?!" - "Ах, сударь, - отвечал работник, - так вот вы и сказали-бы прямо по-русски, и я в точности исполнил-бы ваше приказание, а то говорите по-немецки, когда сами изволите знать, что я на немецком языке ни говорить, ни понять - ничего не могу".
И так, этим последним событием, работник дал урок хозяину, чтобы этот последний впредь был бы умнее и не говорил-бы по-немецки с теми, кто этого языка не знает.
Сказка из книги
"Народный быт великого Севера"
составитель
Александр Евгеньевич Бурцев
1898 год
